Неточные совпадения
Мысли о том, куда она
поедет теперь, —
к тетке ли, у которой она воспитывалась,
к Долли или просто одна за границу, и о том, что он делает теперь один в кабинете, окончательная ли это ссора, или возможно еще примирение, и о том, что теперь будут говорить про нее все ее петербургские бывшие знакомые, как посмотрит на это Алексей Александрович, и много других мыслей о том, что будет теперь, после разрыва, приходили ей в голову, но она не всею душой отдавалась этим мыслям.
И он стал прислушиваться, приглядываться и
к концу зимы высмотрел место очень хорошее и повел на него атаку, сначала из Москвы, через
теток, дядей, приятелей, а потом, когда дело созрело, весной сам
поехал в Петербург.
Притом
тетка слышала, как Штольц накануне отъезда говорил Ольге, чтоб она не давала дремать Обломову, чтоб запрещала спать, мучила бы его, тиранила, давала ему разные поручения — словом, распоряжалась им. И ее просил не выпускать Обломова из вида, приглашать почаще
к себе, втягивать в прогулки, поездки, всячески шевелить его, если б он не
поехал за границу.
— Теперь в Швейцарии.
К осени она с
теткой поедет к себе в деревню. Я за этим здесь теперь: нужно еще окончательно похлопотать в палате. Барон не доделал дела; он вздумал посвататься за Ольгу…
— А завтра воскресенье, — сказал он, — надо
ехать к Ольге, целый день мужественно выносить значительные и любопытные взгляды посторонних, потом объявить ей, когда намерен говорить с
теткой. А он еще все на той же точке невозможности двинуться вперед.
Козлов видел его и сказал Райскому, что теперь он
едет на время в Новгородскую губернию,
к старой
тетке, а потом намерен проситься опять в юнкера, с переводом на Кавказ.
Дела шли своим чередом, как вдруг однажды перед началом нашей вечерней партии, когда Надежда Васильевна и Анна Васильевна наряжались
к выходу, а Софья Николаевна
поехала гулять, взявши с собой Николая Васильевича, чтоб завезти его там где-то на дачу, — доложили о приезде княгини Олимпиады Измайловны. Обе
тетки поворчали на это неожиданное расстройство партии, но, однако, отпустили меня погулять, наказавши через час вернуться, а княгиню приняли.
— Как же! дам я ему у
тетки родной в мундире ходить! — подхватила тетенька, — ужо по саду бегать будете, в земле вываляетесь — на что мундирчик похож будет! Вот я тебе кацавейку старую дам, и ходи в ней на здоровье! а в праздник
к обедне, коли захочешь, во всем парате в церковь
поедешь!
Отец несколько раз предлагал ей
ехать в Петербург
к тетке, но она настаивала в своем упорстве. Теперь уж не представление о долге приковывало ее
к деревне, а какая-то тупая боязнь. Она боялась встретить его, боялась за себя, за свое чувство. Наверное, ее ожидает какое-нибудь жестокое разочарование, какая-нибудь новая жестокая игра. Она еще не хотела прямо признать деревянным письмо своего минутного жениха, но внутренний голос уже говорил ей об этом.
— Страмота,
тетка, и ехать-то с тобой, хоть бы
к ноче дело-то шло, так все бы словно поскладнее было.
Проводив
тетку до дому, он хотел было
ехать к себе, но она удержала его за руку.
— Ну, послушайте, господа, — сказал Дубков, — после обеда ведь надо дипломата в руки забрать. Не
поехать ли нам
к тетке, там уж мы с ним распорядимся.
Раздраженный отказом, Бельтов начал ее преследовать своей любовью, дарил ей брильянтовый перстень, который она не взяла, обещал брегетовские часы, которых у него не было, и не мог надивиться, откуда идет неприступность красавицы; он и ревновать принимался, но не мог найти
к кому; наконец, раздосадованный Бельтов прибегнул
к угрозам,
к брани, — и это не помогло; тогда ему пришла другая мысль в голову: предложить
тетке большие деньги за Софи, — он был уверен, что алчность победит ее выставляемое целомудрие; но как человек, вечно поступавший очертя голову, он намекнул о своем намерении бедной девушке; разумеется, это ее испугало, более всего прочего, она бросилась
к ногам своей барыни, обливаясь слезами, рассказала ей все и умоляла позволить
ехать в Петербург.
Мамаев. Льстить нехорошо, а польстить немного позволительно. Похвали что-нибудь из пятого в десятое, это приятно будет старику. Он может вперед пригодиться. Ругать его будем мы, от этого он не уйдет, а ты все-таки должен хвалить, ты еще молод. Мы с тобой завтра
к нему
поедем. Да, вот еще одно тонкое обстоятельство. В какие отношения ты поставил себя
к тетке?
Все это, впрочем, разрешилось тем, что князь, кончив курс и будучи полным распорядителем самого себя и своего громадного состояния, — так как отец и мать его уже умерли, — на другой же день по выходе из лицея отправился
к добрейшей
тетке своей Марье Васильевне, стал перед ней на колени, признался ей в любви своей
к Элизе и умолял ее немедля
ехать и сделать от него предложение.
Лучше, кажется, уже нельзя было отправить больного, как он отправлялся, и Павел Фермор в полном спокойствии возвратился
к своему полку в петергофский лагерь, а на третий день после проводов брата
поехал к своей
тетке, которая тогда проводила лето на даче близ Сергия, и там скоро получил неожиданное известие, как отменно уберегли на пароходе его брата.
Пришел я
к тетке; она собиралась в гости на вечер и требовала, чтобы и я с ней
ехал.
Прежде всего, на моей двухколесной таратайке, на которой маменька езжали и на которой их растрясло насмерть, когда они
ехали ко мне в полк, отправился я
к тетке, где жили мои сестры.
Тетка еще больше расшумелась… тут досталось и славянским наречиям, которыми всегда набита голова Александра Семеныча, и нам с Казначеевым, которые из угождения толкуют с ним об этих пустяках, для чтения которых он не хочет
ехать к Бакуниным, где, наверное, не обедают и ждут дорогого гостя.
— Молоденькой, хорошенькой дамочке одной
к мужу
ехать скучно… Прекрасно-с! А при третьем лице, при провожатом вроде старухи-тетки, вам будет веселей… Нет, нет, именно: благодарю, не ожидал. Мне это напоминает Поль-де-Коковскую няньку, охранительницу невинности, или мадемуазель Жиро…
Прощаемся со стариком, с
теткой, с девочкой и
едем с врачом в деревню
к утренней солдатке.
На Невском мы расстаемся. Саня Орлова, в сопровождении Коршунова, Берегового и Рудольфа, идут пешком на Васильевский Остров. С ними до конки на Петербургскую Сторону шагает веселая хохотунья Маруся. На Михайловской улице в другую конку сядет моя Ольга и
поедет к Смольному, где ютится у своей одинокой
тетки, которая служит в канцелярии богадельни за жалкие гроши. Денисов и Федя Крымов провожают меня до своей кухмистерской. Затем я сворачиваю
к себе в Кузнечный, а они идут «насыщаться» копеечным обедом.
— Она
поехала со своей подругой
к ее
тетке.
— Вернулся мой приятель, получил известие о смерти своей
тетки, жившей в ближайшем уездном городе. Сейчас это лошадей туда. Пока там, с похоронами возился, наследство кое-какое осталось ему по завещанию, пришлось в губернский город
ехать — утверждать завещание. Все это он покончил, имущество принял, во владение ввелся. Месяца через два в имение
к себе вернулся.
— Конечно, она приезжала
к Оле, чтобы передать ей два билета в театр, но ведь я ее
тетка, а ты мне муж, и она живет у нас. Жаль, что у Оли не было туалета, чтобы
поехать с нею в театр.
«Не найдя дорогой могилы, старуха, бледная, с открытой головой, еле ступая и закрывая в изнеможении глаза, направилась
к воротам, чтобы
ехать домой. Но прежде, чем сесть в экипаж, ей пришлось пережить еще одну передрягу. У кладбищенских ворот она встретила
тетку Винкеля».
Перед обедом Наталья Николаевна с детьми
поехали к старой
тетке, брат с сестрой остались вдвоем, и он стал рассказывать свои планы.